Ядерный ренессанс: почему атомная энергетика снова на подъеме
«Сделаем Америку снова ядерной» — таков лозунг Рика Перри, экс-губернатора Техаса, занимавшего пост министра энергетики в первый срок Дональда Трампа. 4 июля он основал компанию Fermi America, которая планирует построить крупнейший в мире энергетический и дата-центровый комплекс.
За пределами техасского городка Амарилло бульдозеры уже сдвигают пласты красной земли, готовя площадку для объекта, который сначала будет работать на природном газе и солнечной энергии, а затем там начнется строительство как традиционных ядерных реакторов, так и малых модульных реакторов (ММР) общей мощностью 11 гигаватт (ГВт).
Последние 20 лет были тяжелым временем для атомной отрасли. В Европе и Северной Америке ни одна новая станция за этот период не была построена в срок и в рамках бюджета. На фоне падения стоимости возобновляемых источников энергии дорогие ядерные проекты в Америке, Великобритании и Финляндии сопровождались постоянными задержками и колоссальным перерасходом средств. И все же, 25 августа Fermi и Westinghouse, производитель ядерных технологий, объявили о партнерстве по строительству четырех крупных реакторов AP1000 в Амарилло. Неужели долгая «ядерная зима» сменяется оттепелью?
Растущий оптимизм в отрасли объясняется тремя факторами. Во-первых, правительства западных стран все больше заинтересованы в безопасных и независимых источниках энергии. Во-вторых, потребность IT-гигантов в стабильной энергии и их климатическая повестка привлекли в отрасль практически неограниченные частные инвестиции. В-третьих, новые операционные и финансовые модели могут улучшить экономику ядерных проектов. «На этот раз все иначе», — настаивает Сама Бильбао-и-Леон, глава Всемирной ядерной ассоциации.
Нигде изменение отношения не проявляется так явно, как в Америке. Трамп призывает к четырехкратному увеличению мощностей до 400 ГВт к 2050 году. Хотя эта цель и выглядит нереалистично, она мобилизовала всю политическую систему. Недавно принятые законы предоставляют отрасли щедрые налоговые льготы. Республиканские штаты, такие как Техас, создают режим максимального благоприятствования. К ним присоединяются и некоторые «синие» штаты: власти Нью-Йорка, где в 2021 году закрыли крупную АЭС, теперь хотят, чтобы государственная компания построила новую.
По другую сторону Атлантики Еврокомиссия в июне представила план по росту ядерных мощностей со 100 ГВт до 145 ГВт к 2050 году. Германия сняла свои возражения против классификации атомной энергии как «зеленой», что облегчает Франции строительство шести новых станций. В июле правительство Великобритании приняло окончательное решение о строительстве Sizewell C — двух гигантских реакторов стоимостью более 38 млрд фунтов стерлингов ($51 млрд).
Тем временем Швеция подтвердила планы по строительству нескольких ММР — миниатюрных реакторов, которые можно производить серийно и доставлять на подготовленные площадки. Хотя технология еще не доказала свою коммерческую состоятельность, перспектива меньших капитальных затрат и более быстрого масштабирования очень привлекательна. Это убедило более 120 фирм заняться разработкой ММР. Банк Barclays прогнозирует, что к 2050 году ядерные мощности за пределами Китая и России могут вырасти более чем наполовину, до 450 ГВт, причем 40-60% придется именно на ММР, что формирует рынок объемом в $1 трлн. Десятки стартапов также занимаются ядерным синтезом — гораздо более рискованной технологией, сулящей почти безграничную чистую энергию.
Большие амбиции
Технологические гиганты активно финансируют оба направления. С начала 2024 года ММР-стартапы привлекли более $2 млрд. В июне Oklo, поддерживаемая Сэмом Альтманом из OpenAI, получила $460 млн, а TerraPower Билла Гейтса — $650 млн. Google заключил соглашение с Kairos Power о разработке парка ММР к 2035 году. Стартапы в области термоядерного синтеза также привлекают крупные инвестиции: Commonwealth Fusion Systems, еще один проект Гейтса, 26 августа объявила о привлечении $863 млн.
По словам Майкла Террелла из Google, IT-индустрии нужна «чистая, стабильная энергия» от атомных источников в дополнение к возобновляемым. В ближайшем будущем, по его мнению, наибольший эффект дадут продление срока службы и модернизация действующих АЭС. Затем могут последовать новые большие станции и ММР. И лишь в долгосрочной перспективе появится термоядерный синтез.
Атомная станция Клинтон в Иллинойсе, управляемая крупнейшим в мире частным оператором АЭС Constellation Energy, показывает, как именно технологический бизнес может изменить ситуацию. Станция стала убыточной из-за дешевого сланцевого газа и должна была закрыться в 2027 году. Вместо этого Meta (владелец Facebook) в июне подписала 20-летний контракт на финансирование продления ее срока службы в обмен на углеродные кредиты. В прошлом году Microsoft заключила аналогичное соглашение о перезапуске реактора на АЭС Три-Майл-Айленд.
Джо Домингес, глава Constellation, считает, что за счет постепенных улучшений можно добавить 7-10 ГВт к американскому парку АЭС. По его оценке, поддержка со стороны IT-гигантов позволит вывести на рынок 30 ГВт энергии, которые иначе были бы потеряны.
Но в отрасль инвестируют не только технологические компании. Разработчики привлекают сотни миллионов через публичные размещения, а акции ядерных компаний взлетели после указов Трампа. Как отмечает Джейкоб ДеВитт, глава Oklo: «Мышление, ограниченное дефицитом и зависимостью от госсредств, ушло в прошлое. Теперь мы можем позволить себе множество попыток и экспериментов».
Все это подводит нас к третьей причине для оптимизма: появлению новых финансовых моделей, которые решают проблему высокой стоимости строительства АЭС. Barclays отмечает, что себестоимость энергии как с обычных АЭС, так и с ММР сегодня превышает рыночные цены. Однако Китай и Южная Корея доказали, что строить большие реакторы за пять лет и в рамках бюджета возможно. Обе страны стандартизировали проекты и строили по несколько реакторов на одной площадке, чтобы сохранить занятость и активность цепочек поставок, что помогало снижать затраты.
Новая статья в журнале Nature подчеркивает важность «огромного рынка электроэнергии» Китая, который обеспечивает спрос и стимулирует инвестиции. Возможно, на Западе удастся воссоздать подобную модель. Джим Шефер из Guggenheim Securities предлагает объединять крупных потребителей энергии (например, IT-гигантов) для совместного финансирования парков АЭС через долгосрочные контракты по ценам выше рыночных. Взамен они получат надежную энергию.
Время для тонкой настройки
Помимо финансовых инноваций, необходимы и операционные улучшения. «Нужна национальная программа, а не серия отдельных проектов», — утверждает Армонд Коэн из Clean Air Task Force. Westinghouse, похоже, с этим согласна: компания хочет начать строительство десяти станций AP1000 в Америке к 2030 году. The Nuclear Company планирует аналогичный подход «спроектируй один раз, построй много».
Многое еще может помешать ядерному ренессансу. Экономика остается сложной, чрезмерное регулирование — барьером, а цепочки поставок и квалифицированная рабочая сила в дефиците. Как хорошо знает отрасль, и государственная, и частная поддержка могут быть непостоянными.
Тем не менее, пионеры не унывают. «У нас больше нет удобного гамака госфинансирования», — заявляет Клэй Селл из X-energy, стартапа в области ММР. Его фирма готовится построить первые четыре реактора в Техасе при поддержке Amazon. По его мнению, «сейчас у ядерных инноваторов больше возможностей, чем даже на заре коммерческой ядерной эры в 1960-х». Это заявление отражает растущие амбиции отрасли, если не ее реальность.
Путин заявил о росте расходов бюджета
